Народная демография России

On the Application of Probabilities to Life Contingencies

Симпатичный заказчик жестокого убийства

Час прессы Радио Свобода

Елена Рыковцева

18.01.07 Елена Рыковцева :

Диктор : «Сами себе удивляемся. Даже неудобно как-то. Печатаем заметки по делу об убийстве Андрея Козлова, и как-то само собой выходит, что, кроме трагически погибшего банкира и его водителя, вокруг в этом деле люди все сплошь спокойные, с детства воспитанные, в жизни и бизнесе чистейшие. Но речь идет все-таки о киллерах и предполагаемых заказчиках убийства. Понятно, что любая информация о них сейчас очень интересна и важна читателям. Но...  Но также понятно, что и в этом громком уголовном деле все мы опять наступаем на те же грабли: доступными для открытого получения информации остаются адвокаты, родственники арестованных, их друзья. Ясно, что они не враги своим близким. Да и ни при каких условиях не хотелось бы, чтобы они были им врагами. У нас даже мыслей об этом нет. А вот о нормальном информировании читателя - есть. Ясно, что есть тайна следствия. Но у нас она какая-то уж очень всеобъемлющая - идет ли речь об украденном кошельке или о расследовании авиакатастрофы. При чем в деле об убийстве банкира разговор об авиакатастрофе? Объясню. В международных соглашениях о расследовании авиакатастроф есть пункт о том, что, если трагедия имеет важное общественное значение и резонанс, следствие обязано информировать население обо всех ключевых моментах расследования. То есть не скрывать то, что точно установлено и очевидно. Мало кто сейчас сомневается, что убийство Козлова имеет мощный и именно общественный резонанс. В этом деле  предъявлено обвинение предполагаемым заказчикам - и есть к тому основания, задержаны предполагаемые киллеры, и их задержание как-то обосновано. Но что мы знаем о деле из официальных источников? Ничего. Не надо раскрывать тайн следствия. Но рассказать об установленном и очевидном в этой ситуации, нам кажется, надо было бы, хоть ежедневно собирая журналистов на брифинги в причастных к расследованию ведомствах. Пока этого нет, журналисты находят то, что могут найти, и говорят с теми, с кем можно говорить. Что выходит при таком несбалансированном потоке информации - смотрите начало этого комментария».  

Елена Рыковцева : Вот вчера Андрей Дятлов все это написал, а сегодня вновь выходит материал уже в газете «Известия» по «делу Френкеля» написанный точно по тем же источникам: адвокат и родные. Он маленький. Прочитаем его почти целиком - просто для примера  

Диктор : «Для предъявления обвинения Алексея Френкеля к 10 утра привезли в здание Следственного управления Генпрокуратуры. «Во время этой процедуры следователь взял с меня подписку о неразглашении материалов следствия, - рассказал "Известиям" адвокат Френкеля Игорь Трунов. - Он заявил мне, что "вы слишком много несете в СМИ". Так и сказал - меня прямо передернуло. Я в ответ заявил, что считаю слово "несете" неэтичным и расцениваю его как давление. Мне и рассказывать-то нечего. Мой подзащитный в соответствии со статьей 51 Конституции отказался от дачи показаний. Поданное мною ходатайство о проведении очной ставки между Френкелем и Аскеровой, на показаниях которой базируется обвинение, пока не удовлетворено». «У него нет  мотивов для совершения такого преступления, - сказал "Известиям" отец Алексея Френкеля. - Он уже практически отошел от банковского бизнеса. Согласитесь, за 15 лет это ему могло просто надоесть. Он выпускал водку - "Подмосковные озера", "Кошерные озера", "Оперуполномоченный", еще несколько наименований. Очень хорошая водка. Мы пили, и все были довольны»».

Елена Рыковцева : А вот что мы знаем об аргументах следствия из сегодняшних газет? Да, ничего практически. Только в «Коммерсанте» скупое изложение постановления о привлечении Алексея Френкеля в качестве обвиняемого. «Из него следовало, - пишет газета, - что он является организатором совершенного 13 сентября на территории спорткомплекса "Спартак" убийства первого зампреда ЦБ Андрея Козлова и его водителя Александра Семенова. Убийство исполнили Алексей Половинкин, Максим Прогляд и Александр Белокопытов. Заказ к ним поступил через посредников Богдана Погоржевского, Бориса Шафрая и Лиану Аскерову (все они уже арестованы судом). Госпожа Аскерова дала показания о том, что заказал убийство именно бывший руководитель ВИП-банка (Френкель). Сумма, заплаченная за убийство господина Козлова, в постановлении не конкретизировалась. Мотив, по словам адвоката, был изложен крайне поверхностно. Содержалась только ссылка на показания госпожи Аскеровой».

Вот, собственно, и вся информация, которая есть у журналистов и у читателей по этому делу. Пресса пишет о фигурантах громких дел со слов их адвокатов, учителей, родственников. Следственные органы информацией не делятся. Портрет возможного преступника получается однобоким. И как же выходить из этой ситуации? Все это мы обсуждаем сегодня. С нами заместитель главного редактора "Комсомольской правды" и автор публикации, которую мы сегодня обсуждаем, Андрей Дятлов и председатель Национального антикоррупционного комитета Елена Рыковцева. И мы задаем вопрос вам, уважаемые слушатели: как разобрать, в интересах следствия скрывается информация, или следствие просто боится обнародовать имеющиеся у них сведения, что не вызвать взрыв в обществе, скандал, или у них просто нет таких сведений, которые стоило бы обнародовать, они еще год будут искать, потому что год разрешается до суда собирать материалы следствию

Но сначала обращаюсь к нашим гостям. Есть примеры, когда следствие замечательно делится информацией – это дело, например, Михаила Ходорковского. Есть масса фильмов - несут телевизионщикам какие-то факты, какие-то истории, семейные видео, чтобы они создавали произведения о том, какой же негодяй Ходорковский, сколько же он наворовал и тому подобное. Очень много выступлений прокуроров и следователей было в прессе во время дела ЮКОСа. Вы все это знаете. Но это пример редчайший. А в основном происходит то, о чем вы, Андрей, написали. Почему так, с вашей точки зрения?

Андрей Дятлов : С моей точки зрения, все достаточно просто, но одновременно непонятно. Что просто? Просто то, что если человеку не давать информацию, значит, можно вырулить на любое решение. То есть контроля нет со стороны журналистов, общества, любого другого человека.

А что достаточно мне непонятно? Я все время, когда идут такие дела, думаю: значит, адвокату документы об его подопечном, о причинах его ареста показали. То есть адвокат знает.

Елена Рыковцева : Да. И тут же взяли с него подписку о неразглашении.

Андрей Дятлов : Предположим, пока не взяли.

Елена Рыковцева : Вчера взяли.

Андрей Дятлов : Я знаю, да. Я рисую ситуацию идеальную. Френкель знает, что ему предъявили обвинение в убийстве Козлова по таким-то и таким-то причинам.

Елена Рыковцева : Трунов, адвокат, знает.

Андрей Дятлов : Трунов знает. Аскерова знает. Всё всем озвучено. Для участников этого процесса (для всех, кого берут, и тем более кто с ними работает) это не является тайной. Значит, это не суперсекретная информация, которую вообще надо держать закрытой.

Елена Рыковцева : И которая может помешать потом вести следствие.

Андрей Дятлов : Конечно.

Елена Рыковцева : Потому что для них это уже не тайна.

Андрей Дятлов : Предположить, что следствие что-то скрывает, чтобы другие заказчики убийства, если они существуют более высокие, не разбежались? Тоже не работает. Потому что эти заказчики, если они существуют, читают газеты. Все равно что-то просачивается через отца, через маму, через наши какие-то публикации, еще через что-то. Они же тоже не дураки, могут проанализировать тексты. Потом они знают механизмы финансовые, личностные и так далее и так далее. Такая странная тайна, про которую знает гигантское количество народу, но почему-то официально сказать, что происходит даже в тех моментах, когда эти моменты ясные и понятные, никто на себя ответственность не берет.

Я думаю, что за этим могут стоять две вещи – либо бесконтрольность (о чем я сказал, чтобы не контролировали), либо боязнь сказать что-то такое, что этот скандал с убийством чиновника заказным перейдет на какой-то совершенно другой уровень, и вскроются механизмы, не имеющие отношения к простой киллерской цепочке. Там уже и Центробанк прозвучал, там уже прозвучали и спецслужбы, и кто только там не прозвучал. Вдруг какая-то информация вырвется, которая повернет дело вообще по-другому.

Елена Рыковцева : И дело и отношение к этому делу. Кирилл, пожалуйста, почему они ведут себя так в этой ситуации? Ведь что сейчас известно по обвинениям в адрес Френкеля? Только то, что некая дама по фамилии Аскерова сказала, что он ей заказал Козлова. Все.

Это яркий пример подмены понятий. Власть забыла, кому она служит. В принципе, такой некий советский вариант. Тогда хоть была какая-то некая идеология, что мы слуги народа. Сейчас идеологии вообще нет. Власть ведет себя вызывающе, начиная с роскоши, со своего морального поведения и заканчивая вот этим отношением.

Ситуация последняя с Френкелем. Думающий человек задает массу вопросов, они появляются. Как так? Предположим, Френкель заказчик. Берут исполнителя. Сначала рассказывают нам, что они сами пришли, потом говорят – нет, они не сами пришли. Уже как-то смешно.

Елена Рыковцева : Взяли их, когда продавали машину. Вдруг изменилась версия.

Елена Рыковцева : Да, уже версия изменилась. Причем, это говорит Генеральная прокуратура, власть, то есть они передумали и сказали, что, на самом деле, ребята… Уже смешно.

Дальше. Мы взяли посредников. Но Френкель, что идиот?! Он же нормальный человек. Если он заказчик - у него есть средства. Он едет в страну, с которой не подписано соглашение по выдаче, например, и будет нормально в этой стране сидеть.

Елена Рыковцева : Тем более что эту самую Аскерову взяли до того, как взяли его, правильно?

Елена Рыковцева : Конечно, конечно.

Елена Рыковцева : Несколько дней прошло.

Елена Рыковцева : Конечно. Тут у людей появляется масса вопросов.

Андрей Дятлов : А Френкель, кстати, говорил, что он не поехал на новогодние праздники, как обычно, именно по той причине, что, когда все стало всплывать, он решил остаться. Это интересная вещь.

Елена Рыковцева : Это меня, кстати, немножко удивило. Потому что если он совсем не имеет к этому отношения, то почему он должен был образцово-показательно остаться, когда все это начало всплывать? Почему? Меня эта фраза удивила.

Андрей Дятлов : Я его не знаю, но мотив я могу понять. Если он, действительно, такой честный человек, как о нем рассказывает окружение, то просто из соображений собственной чести он мог остаться. Демонстративно не скрываться.

Елена Рыковцева : То есть получается, по-вашему, что каким-то образом он до Нового года уже знал, что его подозревают. Поэтому он устроил эту демонстрацию?

Андрей Дятлов : Я думаю, что в этой среде все разносится очень быстро.

Елена Рыковцева : Да, это раз. Во-вторых, когда мы говорим по поводу утечки информации, то преступники, надо понимать, тот, кто заказывал Козлова, это люди, которые имеют достаточно большой, может быть, самый большой административный ресурс. Изучая дела по всем убийствам банкиров, связанных с отмыванием, видно, что идет массовая зачистка. Так вот, эти люди могут узнать все, заплатив деньги либо пригласив какого-то высшего чиновника, который имеет доступ к этим материалам.

Дальше у нас получается следующее, что Френкель остался, не уехал. Совершенно непонятно. Хорошо, сказали - честный человек остался, замечательно. Кстати, на самом деле, он мог не уезжать просто по одной простой причине, что это как раз могли, задержав его в аэропорту, сказать – видите, пытался скрыться. Узнал и пытался скрыться. Опять дополнительная фраза.

Есть другой вопрос, который как бы в пользу версии, что Френкель все-таки заказчик. Неужели Чайка, недавно назначенный Генеральным прокурором, который объявляет войну организованной преступности и коррупции, будет так подставляться?

Елена Рыковцева : Да, когда звучат такие заявления на таком уровне, всегда говорят журналисты и эксперты – что же он, Патрушев, будет так врать Путину? Или: что же, Чайка сейчас вот так скажет всему обществу, а потом все рухнет?

Елена Рыковцева : Риск есть реальный, конечно.

Андрей Дятлов : Конечно, если рухнет, то…

Елена Рыковцева : А, с другой стороны, если смотреть на эту глобальную проблему, о которой мы говорили, а для кого риск? Народ скажет – ну вот опять нам соврали. А что от этого изменится? Что от этого изменится? Будет депутатское расследование, как это было в старые времена? Да, нет, все нормально.

Елена Рыковцева : Кирилл, скажите, пожалуйста, ведь они слушают радио, они читают газеты, они видят реакцию общества. Они видят и вашу реакцию в том числе, что вам недостаточно тех аргументов, которые озвучены. Почему они не хотят выложить побольше, хотя бы то, как говорил Андрей, что они выложили самим задержанным и самим арестованным? Почему этого не происходит?

Елена Рыковцева : Зачем? Вот этот вопрос – зачем? Кто мы такие для них?

Елена Рыковцева : Вот так вот?!

Елена Рыковцева : Да, да.

Елена Рыковцева : Это что же, просто из такого барского презрения, что ли?

Елена Рыковцева : Конечно. Это ненужная процедура, ненужная суета. У нас были проблемы, когда мы задавали вопросы Генеральной прокуратуре, пытались потом возбудить уголовное дело за предоставление заведомо ложной информации. Это уже нормальная форма общения. Если журналисты запрашивают, общественные организации запрашивают какую-то информацию, им дают отписку и такую смешную, а потом еще позвонят и дадут по шапке, что это вы отвлекаете нас от работы. Ребята, а на кого вы работаете? Тут вопрос другой. На кого они работают? Если здесь акценты расставить – на нас или на своего руководителя? Тогда, кто руководитель? Вот в этих вещах надо разбираться, в глобальных.

Андрей Дятлов : Когда была история с нашей борьбой с Грузией, когда тут выметали грузинское население из города Москвы, я случайно поговорил с одним очень высоким чиновником, который очень хорошо знает механизмы, и спросил – ведь достаточно одной прямой команды и сказать: «Ребята, прекратите безобразия».

Елена Рыковцева : Не позорьте страну.

Андрей Дятлов : Но экономические санкции – это экономические санкции, блокада на границе – это блокада на границе. Но эти люди, которые здесь живут и работают и уже практически ассимилировались, они-то тут причем?! Почему команды не было? Он так изумился и говорит - да просто об этом вообще никто не думал.

Елена Рыковцева : Да.

Андрей Дятлов : В принципе, никто об этом не думал.

Елена Рыковцева : Все тот же вопрос, который Кирилл задает – а зачем, зачем об этом думать?

Елена Рыковцева : Они живут своей жизнью.

Андрей Дятлов : У них свои проблемы.

Елена Рыковцева : Она в районе Кремля.

Елена Рыковцева : Их не волнует репутация, их не волнует общественное мнение, их не беспокоит то, что сейчас люди очень сомневаются, что в обществе нарастает сочувствие по отношению к этому самому Алексею Френкелю. Он вообще-то людям никто. Это не история с Ходорковским, когда сочувствовали, потому что видели, что его не совсем за налоги сажают, а все-таки по каким-то совершенно другим причинам. Тогда было по этому сочувствие. Сейчас сочувствие, потому что есть теплые воспоминания родственников, и совершенно нет никаких реальных доказательств.

Андрей Дятлов : Тут есть с человеческой точки зрения один такой очень моральный мощный фактор - недостаток этой информации, ее односторонность и так далее. Если даже Френкель виновен и докажут, что он виновен, что он был заказчиком и так далее, когда суд примет такое решение и обоснует это все, все равно останется большое ощущение, что посадили порядочного человека.

Елена Рыковцева : И этот осадок остался. Как в замечательном анекдоте – ложки нашли, но неприятный осадок остался.

Андрей Дятлов : Опять посадили порядочного человека.

Елена Рыковцева : Но, с другой стороны - пишет нам слушатель Макеев, - «новоявленный прожигатель несметных российских богатств в глазах объегоренных россиян положительных к нему эмоций не могут вызвать по определению. Поэтому буквально по всем денежным мешкам и их покровителям народный суд выносит однозначный вердикт – виновны по всем пунктам обвинения». Слушатель Макеев считает, что Френкель все равно не дождется народного сочувствия, хотя бы потому, что банкир и богатый.

Андрей Дятлов : И такое тоже может быть, да.

Елена Рыковцева : Но это всегда так было. Как раз слушатель Макеев он и задает вопрос – почему у нас такое количество бедных и такое маленькое количество богатых? Я могу сказать, что на Рублевско-Успенском шоссе мы проводили анализ с депутатами Государственной Думы (с независимыми депутатами): а все-таки, кто там живет? Так там всего 10 процентов бизнесменов, а 90 процентов чиновники.

Елена Рыковцева : Да, это очень интересные цифры.

Юрий Кац из Москвы пишет: «Стремление получить информацию от следователя для прессы – есть прямое давление заинтересованных лиц на результаты следствия». Вот вы только что говорили, что заинтересованные лица без всякого давления получат информацию.

Андрей Дятлов : Вы знаете, это не давление, потому что следователь волен давать ту информацию, которую он считает нужной.

Елена Рыковцева : Он отвечает за это.

Андрей Дятлов : Да. Но они же не дают вообще никакой. То, что выстроилась цепочка, это же, я считаю, огромная подготовительная работа журналистов, которые писали и как брали киллеров, и что их было несколько, и достали эти видеозаписи, и чего там только не было. Вот в этом смысле давление, что они были вынуждены все это подтвердить. Вот это давление.

Елена Рыковцева : И они были, кстати, очень раздосадованы, когда все это открылось.

Елена Рыковцева : Помните дело оборотней, когда министр внутренних дел фактически обвиняет до суда сотрудников. Масса тоже тогда было пресс-конференций, показывали дома и здания.

Елена Рыковцева : Так вот как раз «дело оборотней» было каким-то образом им самим выгодно – поскорее продать прессе. Вы вспомните, вам же приходили приглашения наверняка в «Комсомольскую правду» - приходите к нам участвовать в нашем рейде. Там был специальный автобус с журналистами, который отправлялся на эти аресты.

Андрей Дятлов : А это химическая чистка мундира.

Елена Рыковцева : Да, да, это химическая стирка, это было накануне выборов.

Андрей Дятлов : Всё! Надо показать хорошие вещи.

Елена Рыковцева : А дальше мы не знаем, что суд обвинил их или не обвинил, виновны или невиновны? Прошло уже три года, четыре.

Елена Рыковцева : Юрий Григорьевич пишет, что «рухнувший «железный занавес» заменила стена секретности и произвол чекистов. Вот поэтому все».

«О каких более высоких заказчиках, чем Френкель, вы упомянули? Кто это может быть? Поясните, пожалуйста», - спрашивает Надежда. Кирилл, что вы имели в виду, когда говорили о том, что по делу Френкеля, по делу Козлова возможны более высокопоставленные заказчики?

Елена Рыковцева : Дело в том, что Андрей Козлов готовил огромный список банков к отзыву лицензий, то есть к Новому году это должно было быть порядка 120 банков. Понятно, что основная сейчас денежная масса (у нас даже Генеральный прокурор говорит о 240 миллиардах коррупционных денег) находится у достаточно высоких должностных лиц, почти близких к президенту, очень близких к президенту. Отсюда вывод – почему отзывались лицензии? Отмывка денег. Значит, количество лицензий гораздо меньше отозвано – 12, а не 120. Это первый вопрос. Кто остановил этот процесс?

Елена Рыковцева : В чьих интересах он остановился?

Елена Рыковцева : Да, в чьих интересах убрали Козлова? Дальше. Козлов все-таки играл в команде государственников, так называемых, то есть команды сейчас разделились – есть силовая бюрократическая команда и есть команда государственников. Козлов играл в команде государственников. Он пытался выставить некий барьер. Понятно, что его устранение не совсем в интересах одного Френкеля, то есть 120 банков Френкель не мог охватить однозначно. Поэтому это интересы тех, кто создает большие отмывочные схемы. Кто? Высшие должностные лица. Эти люди есть и в администрации президента, эти люди есть и в ближнем окружении президента. Я это могу сказать с достаточной уверенностью.

Елена Рыковцева : То есть такое возможно?

Елена Рыковцева : Возможно, да.

Елена Рыковцева : Конечно, этого пока даже близко в материалах дела нет. Или есть в каких-то головах...

Андрей Дятлов : Есть, допустим… В том, что говорил отец Френкеля, в том, что говорила мама, там они однозначно говорят, что надо искать где-то в районе Центробанка. Я не знаю, какой информацией от сына они располагали, но поскольку они одна семья, явно общались и разговаривали, он наверняка на что-то жаловался. Поэтому заказчик, может быть, был даже и не на уровне обычного банка.

Елена Рыковцева: : Вот вы знаете, Андрей, Кирилл, когда все это случилось с Френкелем, было совершенно непонятно, каков же мотив? И по-прежнему не ставят общество в известность, чем же он руководствовался, если у его банка уже была отозвана лицензия - вроде бы ему терять уже нечего. Я подняла все материалы, поработала прокурором, и подумала, за что же он мог мстить Козлову? Давайте посмотрим на историю обострения этих отношений.

10 августа 2005 года Центральный Банк отказался признать «ВИП-банк», которым руководил Френкель, соответствующим требованиям для включения в систему страхования вкладов (ССВ). Френкель принципиально попытался оспорить это решение. Причем, после того, как «ВИП-банк» лишили возможности страховать вклады, он ушел с поста председателя правления банка для того, чтобы судиться с  Центробанком. Подал в Арбитражный суд. И в июне 2006 года (то есть всего полгода назад) Московский арбитражный суд удовлетворил иск вот этого маленького банка к большому Центробанку. Но уже через две недели после этого решения Центробанк в злобе (я уже от себя добавляю), объявляет об отзыве лицензии у этого «ВИП-банка». То есть «ВИП-банк» выигрывает суд по вкладам и тут же проигрывает все на корню, потому что у него больше нет лицензии. Через две недели это происходит! На это решение тоже был подан иск, но суд отказался вернуть лицензию банку. Будем говорить грубо и по-русски – банк накрылся.

Что происходит дальше, смотрю я по той же прессе?

Возвращаемся к тому моменту, как Андрей Козлов лишает «ВИП-банк» возможности вступить в систему страхования вкладов. С этого момента банк прекращает принимать средства у вкладчиков, что вполне естественно. И все его клиенты были переведены на обслуживание в «Европинвестбанк». (Может, потому что там работал на должности начальника отдела младший брат Френкеля, по-моему, Михаил его зовут). Однако же неприятности тут же начинаются и у «Европинвестбанка». Они закончились, в конце концов, тоже отзывом лицензии.

Журнал Smart Money сообщал в ноябре, что владелец этого самого «Европинвестбанка»,  который подхватил знамя, упадшее из рук «ВИП-банка», осознав, что он не может работать по-прежнему, что банк преследуют со стороны Центробанка, пытался продать его  крупнейшему банку Израиля — Hapoalim Bank. Но Андрей Козлов и эту сделку сорвал тоже. Не состоялась она, и когда уже не стало Козлова.

Столько на голову этого самого Френкеля, и его структур, и его бизнеса, и его клиентов обрушилось ударов со стороны Козлова (ведь за всем этим стоял персонально Козлов), что я уже подумала, что ничего не исключаю в такой ситуации. Уж очень он ему насолил.

Елена Рыковцева : Значит, если говорить о позиции следствия, то как бы появляется мотив. Но вы совершенно правильно сказали - не стало Козлова. А ситуация-то не изменилась.

Елена Рыковцева : Абсолютно!

Елена Рыковцева : А стоял ли за этим лично Козлов, я сомневаюсь.

Елена Рыковцева : Судя по прессе. У меня нет материалов дела, это пресса: Козлов стоял за этими решениями.

Елена Рыковцева : Потому что у нас не только «ВИП-банк». У нас огромное количество банков.

Елена Рыковцева : Мы только одну историю взяли.

Елена Рыковцева : Минуточку. Почему нам прокуратура говорит про «Содбизнесбанк»? Френкель никакого отношения к «Содбизнесбанку» не имел.

Елена Рыковцева : Да, все намекают, намекают, что имел, но, на самом деле – фактов нет.

Елена Рыковцева : Прокуратура говорит: «Содбизнесбанк». Ребята, вы же знаете, есть уголовное дело, запросите справку по уголовному делу, чтобы они так не говорили. Причем, здесь складывается все в одну кучу. Вот этот вопрос – непрофессиональное освещение. Либо вообще не освещайте ничего…

Елена Рыковцева : Кстати, добавлю еще один факт из биографии Френкеля – о его отношениях с прессой. Когда в ноябре журнал Smart Money , описывая все эти истории вокруг его банков и банков, к которым он имел отношение, написал: «Считается, что «ВИП-банк» вместе с «Европинвестбанком» и «Интерусбанком» входил в «империю» Алексея Френкеля, помогавшего предпринимателям обналичивать деньги, и «ВИП-банк» был ее ядром, координировал процесс», - Френкель подал в суд в журнал на 1 миллион долларов.

Андрей Дятлов : Выиграл?

Елена Рыковцева : Так неизвестно. Это же был конец ноября. Прошел месяц, и его посадили. Это же долго длится.

Елена Рыковцева : Еще интересно. Дело в том, что в Арбитражном суде, по-моему, 17 числа (то ли вчера, то ли сегодня, 18 числа) слушается дело «ВИП-банка».

Елена Рыковцева : Опять же по отзыву лицензии этой.

Елена Рыковцева : Да, да.

Елена Рыковцева : Столько всего вокруг них происходит. Это просто поразительная история – как все эти процессы параллельно происходят.

Андрей Дятлов : Все равно у меня остается простой вопрос. Даже при этом раскладе, убийство было бессмысленно совершенно!

Елена Рыковцева : Да, бессмысленно. Это только обида. Здесь во всем том, что я прочитала, единственное, что возможно, – это  колоссальная человеческая обида. Но это недоказуемо, хотя не специалист.

Елена Рыковцева : Вопрос в том, что Френкель не бедный человек. У него есть обида. Да, его лишили бизнеса, но до конца его бизнеса не лишили.

Андрей Дятлов : Не лишили, он продолжает заниматься бизнесом.

Елена Рыковцева : Да, да.

Елена Рыковцева : Водка та же, о которой папа рассказывал.

Елена Рыковцева : Он – богатый человек. Зачем ему идти на какой-то риск в случае обиды? Это же не обида на уровне бытового пьянства, да?

Елена Рыковцева : Нет, точно нет, это очень глубокая.

Елена Рыковцева : Глубокая, хорошо, но идти и заказывать, рисковать, заказывать первого заместителя министра, понимая, что это будет огромный взрыв!

Андрей Дятлов : У нас чиновников такого уровня, по-моему, даже и не убивали, по «заказу».

Елена Рыковцева : Нет, у нас было убийство замдиректора ФСБ Трофимова бывшего.

Андрей Дятлов : Да, бывшего, а действующего?

Елена Рыковцева : Действующего – нет.

Елена Рыковцева : Но вот он, может быть, увязал все свои горести и проблемы с этим персонажем.

Елена Рыковцева : А вы не думаете, что кто-то другой увязал и заранее готовил все для того, чтобы убрать Козлова?

Елена Рыковцева : А вот тут уже надо изучать личность этого человека – Френкеля -  и  опять же надо иметь хоть какую-то информацию от следствия. А ее нет.

Андрей Дятлов : Да, конечно.

Елена Рыковцева : Давайте слушать звонки. Анатолий из Московской области, здравствуйте! Говорите, пожалуйста.

Слушатель : Здравствуйте! Вы знаете, я своими силами провел такой маленький опрос, насколько мне удалось. Я не нашел ни одного человека, который верил бы в виновность господина Френкеля. Но я бы хотел сказать другое. Нельзя ли предположить, что он посредник, используемый втемную?

Елена Рыковцева : Возможно. Мы обсуждали эту версию. Возможен такой вариант. В подобных схемах, когда готовится такая операция по устранению таких людей, варианты такие возможны. Запускается некая информация. Человек может в беседе сказать – ты меня до такой степени достал, что я был бы рад, чтобы его не стало. Всё! Это достаточная мотивация. Удивляет, почему не говорится о сумме. Потому что в подобных делах, если есть конкретный уже посредник между исполнителями и заказчиком, называется сумма – сколько?!

Елена Рыковцева : Она, конечно, называется в прессе – 300 тысяч. Называются 300 тысяч, которые получила Аскерова, называются 10 тысяч, которые получил вот этот Богдан из Луганска. 10 тысяч получил: 5 оставил себе, а 5 передал киллерам. Но это только пресса.

Елена Рыковцева : Но это смешно!

Елена Рыковцева : Никаких официальных подтверждений этому нет.

Елена Рыковцева : В том-то и дело, что в обвинительном заключении обычно пишется – «в такое-то время», либо «в не установленном месте». Это процедура. Если убийство заказное, то тогда называется сумма в обвинительном заключении.

Елена Рыковцева : Здесь этого нет, судя по тому, что в «Коммерсанте» написано.

Елена Рыковцева : Этого нет. Но тогда, извините, какое это заказное убийство? Это организация убийства. Тогда это организованная преступная группа. У всех должны быть мотивы.

Елена Рыковцева : И деньги.

Елена Рыковцева : Да, и деньги.

Андрей Дятлов : Там же еще смешно, что говорят, что Аскерова не поделилась, поэтому эти киллеры пошли и ее сдали.

Елена Рыковцева : Там же еще трое или четверо.

Елена Рыковцева : Нет, они сдали не Аскерову. Они ничего о ней не знали. Эти киллеры сдали Богдана Погоржевского. Богдан Погоржевский сдал Бориса Шафрая, а Борис Шафрай никого не сдал, наоборот, на нем все и закончилось. Но поскольку госпожа Аскерова проявила активность в связи с арестом Шафрая - оперативники вышли на нее. Потом ее задержали и наврали ей, что Борис Шафрай дал на нее показания. Поверив, испугавшись, она дала показания на Алексея Френкеля. Вот это схема, которую описывает пресса. Прокуратура не возражала против этой схемы. Никто ее не опровергал

Давайте послушаем Евгения Васильевича. Здравствуйте, Евгений Васильевич!

Слушатель : Добрый день! Я хочу немножко с другой стороны зайти на эту проблему. Расскажу коротко очень интересную историю. 7 лет и 1 месяц у Генеральной прокуратуры стоял пикет. Весь забор был обвешен плакатами в два ряда. Среди этих плакатов были и такие «Президент и Генеральная прокуратура Российской Федерации – главные могильщики прав человека». Был такой плакат «Долой прокуроров-оборотней», был плакат в стихах: «Генеральный прокурор, на тебе лежит позор, что в России не ведется за законностью надзор».

И общество не заметило этого пикета. Так вот это не власть – прокуратура, это орган власти. И вот этот орган власти понял, что если общество не осуществляет контроль за властью, значит, в этой стране можно творить. И они творят. Вы затрагивали вопрос  - в чью пользу? Они это творят в пользу властьпридержащих. У нас государство осознанно отделилось от общества, возвысила себя над законом. Сейчас закон над властными структурами не властен. Все, что сейчас происходит и о чем идет обсуждение, это передел собственности.

Елена Рыковцева : Спасибо большое, абсолютно понятна ваша точка зрения. Поэтому и вопрос гостям – может ли общество как-то повлиять на эту ситуацию, изменить? Вот Евгений Васильевич упрекает, что общество не поддержало пикет, молчит, и над ним вот так вот издеваются, даже скрывая информацию. Что оно может сделать, общество?

Андрей Дятлов : Я могу сказать за журналистов. Раньше нас называли «четвертой властью». Любая публикация, которая затрагивала какие-то, скажем так, непорядки, могла являться по закону основой для возбуждения прокуратурой уголовного дела или для начала расследования и так далее. Сейчас этого нет. Но все-таки могу сказать, что если бы не журналисты, не давили бы мы на эту кнопку, даже если брать дело Козлова, вообще, никто бы ничего не получил - никакой реакции властей, вообще ничего. Поэтому, я считаю, что общество может не то, что заставить, а постепенно как бы продавить власть к большей открытости, хотя бы в силу того, что имидж власти – штука такая довольно сложная. Можно своим давлением сделать простую вещь. Власть не то, что перестало не уважать общество, а начала потихоньку как бы себя уважать. Вот такая хрустальная мечта. Как это донести до власти? Я, например, пока не знаю. Но, видимо, какими-то публикациями.

Елена Рыковцева : А перед кем уважать? Он уважать себя заставил, а…

Андрей Дятлов : Уважать перед людьми, понимаете. Все идет пока в одну сторону. Если человек не может защититься, значит, его сажают, и какими-то уже клещами приходится вынимать ту информацию, которая позволяет давать развитие уголовному делу. Посмотрите, дело Сычева. Не возмутились бы врачи, не получило бы огласки. Дело с этой двухмесячной девочкой, которой руку отрезали и так далее.

Елена Рыковцева : Да и сейчас этот несчастный парень Роман из Питера, которого в Москву переводят.

Андрей Дятлов : Если нельзя заставить работать закон, то можно хотя бы у власти попытаться воспитать чувство страха за то, что ее (прошу прощения за такие казенные слова) неприличные и безнравственные поступки не останутся не увиденными, не замеченными. Это тоже регулятор между обществом и властью, на самом деле.

Елена Рыковцева : Но надо все-таки понимать, что бюрократия у нас силовая. Она понимает только один разговор, что если будет социальный взрыв. Она может испугаться только одного, но у нас люди в данный момент себя отделили от власти и говорят – вот вижу милиционера или гаишника, я поморгаю, объеду, самое главное с ним не встречаться. А если встретился – то все, ты уже попал. Начинают работать уже другие механизмы. А вот не встречаться – пока всех устраивает. Есть какой-то прожиточный минимум.

Все люди боятся, что опустится до ситуации 90-х годов или 1998 года. Боятся, потому что мир стал материален. Вот эта идеология материального мира, а основной идеологией становится все-таки успешность материальная, пока это соблюдается. Вот сейчас падают цены на нефть. Средний человек начинает интересоваться, потому что он понимает, что от этой цены зависит. Вот тогда, да, власть начинает заигрывать. Потому что она понимает, что все-таки их всего 5 миллионов со всеми, а остальные 140 миллионов, извините, могут сказать – нет. Но пока в этой застойной ситуации они, извините за выражение, имитируют свое уважение к обществу, на самом деле это просто имитация.

Елена Рыковцева : А в реальности происходит то, что мы сегодня обсуждаем.

Елена Рыковцева : Конечно.

Елена Рыковцева : Евгения Витальевна, здравствуйте! Мы вас слушаем, говорите, пожалуйста.

Слушатель : Добрый день. Мне кажется, что вы как-то в следствии все время купаетесь, а причина в том, что есть мировые стандарты порядочности. В перестроечной России мораль ликвидирована. Вы говорите, что миллионерам завидуют. Да, например, Прохоров скупил 26 проституток и торговал. Конечно, ему завидуют люди такого же уровня культуры. Вы, журналисты, не клеймите позором Грефа, который на царских плошках свою свадьбу справлял. Грефу тоже завидуют. И ничего здесь не сделаешь. Никакого общества у нас нет. Пока у нас мораль. Правильно ваш собеседник сказал, что такие животные как Прохоров с Грефом они только на страхе могут выглядеть людьми. Вы не говорите нам правду о том, что Европа содрогается от омерзения. Повесят все-таки «железный занавес» с той стороны. Вот в этом и причина – в отсутствии морали в обществе.

Елена Рыковцева : Евгения Витальевна, вообще-то, вы полностью пересказали тему нашей программы, которая случилась во вторник, про то, как Европа содрогается, про то, как морали в обществе нет. Мы это уже все обсудили во вторник – и дело Прохорова, и всю эту историю именно в том контексте, о котором вы говорите. Что касается Грефа, то пресса, конечно, об этом писала, но с улыбкой. Клеймить  - я бы это не назвала, но веселились. Ну, вот так человек блажит по-своему.

Андрей Дятлов : Можно я идеалистическую реплику скажу?

Елена Рыковцева : Да.

Андрей Дятлов : А вот все равно, понимаете какая штука. У нас был провал с экономикой переходного периода, все равно нужно какое-то время для того, чтобы экономика заработала хоть как-то. Мне кажется, что и с моралью, на самом деле, происходит то же самое. Мне, например, нравятся и выступления наших слушателей, и письма наших читателей, которые, наконец, заговорили о морали. Потому что 10 лет назад никто о морали не говорил. В этом смысле, я как-то с оптимизмом смотрю.

Елена Рыковцева : А почему вы считаете, что вдруг заговорили - соскучились?

Андрей Дятлов : А потому что нужно было время для того, чтобы эти распахнувшиеся высоты как-то понять.

Елена Рыковцева : Наесться.

Андрей Дятлов : Да, наесться, напиться, насмотреться порнухи в Интернете, извините, начитаться…

Елена Рыковцева : Пресытились и соскучились.

Андрей Дятлов : Да, пресытились и соскучились. Обратите внимание, очень интересная тенденция. Очень много сейчас людей затосковали по СССР. Про материальное положение свое они меньше стали говорить, а про то, как им комфортно жилось, стали говорить больше. Слава богу, мораль начала возвращаться. Я вижу все-таки какие-то оптимистические вещи в этом.

Елена Рыковцева : Хорошо. Вернусь к теме нашей программы, потому что пишут об этом нам.

Ирина Волкова: «Не берусь категорично утверждать – являются ли названные фигуранты заказчиками. Хотелось бы сказать – суд покажет. Но наш суд покажет то, что ему надо. Интересно, почему именно Френкель и Аскерова, а не Пупкин и Тютькина?»

«Очень хочется, чтобы хоть одно уголовное дело громкое было раскрыто». Мы к вам присоединяемся. Конечно, хочется.

«Никак не разобрать, потому что слово – серебро, а молчание – золото», - так оценивает позицию прокуратуры Георгий из Санкт-Петербурга.

«Какие же вы все-таки, журналисты, любопытные, беспокойные. Хотите сразу все знать. Одно скажу – пай-мальчик Френкель в этой расследуемой цепочке не последний», - пишет слушатель Добрый.

«Господа, я думаю, что общая тенденция некомпетентной власти ярко проявилась в личной ненависти президента к Ходорковскому. Ходорковский, хорошо выглядящий, образованный, порядочный, и маленькой кэгэбэшник, которого обижали во дворе… Все это проецируется на дело Козлова. Там такие же помощники, такое же желание схитрить», - пишет Олег Борисович.

«Я согласна с вашим ощущением отношения власти к нам. Помните, когда Устинова спросили – за что он получил Героя России? Он ответил – кому надо, тот знает за что», - напоминает Светлана.

«Не забывайте, что кроме чиновников и бизнесменов, на Рублевке живут и некоторые журналисты», - пишет Геннадий.

Елена Рыковцева : Близкие к чиновникам и бизнесменам.

Елена Рыковцева : Да, близкие к чиновникам журналисты. Кстати, у меня есть один профессиональный вопрос. Все-таки считается, что следственные органы и прокуратура, может быть, даже по этому делу с журналистами информацией делятся, но на закрытых брифингах, куда допускается только очень узкий круг своих журналистов, которым  рассказывают детали дела, но говорят – с условием, что вы не напишите. Есть такое дело, Андрей?

Андрей Дятлов : Я с этим сталкивался, когда был просто журналистом. Да, говорили – вот мы вам расскажем, но как бы на нас не ссылайтесь и, пожалуйста, если можете - не пишите.

Елена Рыковцева : Утечка такая – принцип работы спецслужб. Это называется «утечка». Нормально.

Андрей Дятлов : Но опять вопрос. Если собирать журналистов, то рассчитывать на то, что это не попадет в прессу, это все равно, что как же это я вам дал интервью, а вы его взяли и напечатали. Я же вам не разрешил. Зачем же тогда давать интервью журналистам?

Елена Рыковцева : Людмила Ивановна из Смоленской области. Пожалуйста, говорите.

Слушатель : Добрый день, господа! Вот вы знаете, я была постоянным слушателем Радио Свобода что-то лет 20. Сейчас уже не постоянный. У меня создается впечатление, что вы приглашаете гостей, которые все на свете знают.

Елена Рыковцева : И что? Это плохо?

Слушатель : Создали стереотипы. Вот сейчас в первую очередь по поводу войны банкиров. Какую информацию мы получаем? Ни одному слову не верим здесь, внизу. Что такое общество? Общество, в моем понимании, это очень малый процент народонаселения больших городов. Мы вообще отсечены. Нас гораздо больше волнует, например, история исчезновения, убийства, смерти (как угодно) Собчака, Щекочихина. Мы можем пока сравнить, несмотря на скудость ума, чем отличаются государственные преступники…

Елена Рыковцева : Людмила Ивановна, спасибо. Не можем мы сегодня так широко говорить. Владимир из Нижегородской области, здравствуйте!

Слушатель : Я кратко скажу. Убили Аню Политковскую. Народ говорит – глубоко копнула. Когда убивают банкиры друг друга, говорят – сволочи, не поделили, туда им и дорога. А рассуждайте сами.

Елена Рыковцева : Спасибо, Владимир. Вчера, кстати, на панихиде по Андрею Черкизову один из журналистов сказал, что у него такое предсказание-прогноз по делу Политковской: скорее всего, найдут исполнителя, а уж заказчика как-нибудь придумают, подтянут того, который будет нужен.

Елена Рыковцева : Вот здесь я надеюсь на журналистов.

Елена Рыковцева : «Вспомните речь Чайки, - призывает Сергей Анатольевич, - что могут быть новые участники в этом деле. Поэтому он не будет раскрывать информацию. Наверное, будут арестованы еще десятки». Верит Чайке Сергей Анатольевич.

Елена Рыковцева : Я тоже надеюсь, что это так и получится. Только мне интересно – какой будет уровень. Вот тут мне будет интересно. Кого все-таки… Вообще, у нас в ближайшее время планируются аресты в администрации президента или нет?

Елена Рыковцева : А вот Наталья верит, что Козлов был убит Френкелем, «так как личный конфликт обернулся тем, что любой шаг в плане бизнеса Козлов пресекал. Такой вариант Френкеля, конечно, не устраивал».

Надежда пишет, что «общество может, когда у него накипит, просто переизбрать эту власть. Если людей все устраивает, пусть не ходят на избирательные участки. 5 процентов пришедших будет достаточно».

«Начните с того, - пишет Наталья, - что Козлов остановил законно и обоснованно преступную, антизаконную деятельность банков Френкеля. Как можно говорить о его чистоте? В этом плане он уже преступник априори». Суд в этом плане не устанавливал, что Френкель преступник.

Елена Рыковцева : Понимаете, к сожалению, у нас граждане не понимают, что есть экономические споры, которые не являются преступлением. Это административное правонарушение, которое определяется банковским законодательством. А уголовного дела по «ВИП-банку» нет - по отмыванию денег. Есть по «Содбизнесбанку» и по ряду других коммерческих структур. Это другая история.

Елена Рыковцева : Это другая история, которой просто приписывают каким-то боком вот этого самого Френкеля, хотя никаких доказательств его участия там нет.

Елена Рыковцева : Поэтому у нас люди начинают немножко путаться. Отозвали лицензию – все – ты негодяй!

Андрей Дятлов : А ее могут отозвать по миллиону причин, на самом деле.

Елена Рыковцева : По миллиону причин, да. Я не сторонник защиты кого-то. Я просто хочу, чтобы люди понимали, что им иногда заворачивают не ту конфету в красивую бумажку.

Елена Рыковцева : Завершаем на этом программу «Час прессы». Тема, конечно, будет продолжена. Андрей, надеюсь, что вы будете продолжать все-таки в газете…

Андрей Дятлов : Конечно.

Елена Рыковцева : Может быть, придете с какими-то уже результатами. Потому что от следствия ждать результатов никаких не приходится, только от журналистов.

Андрей Дятлов : Самим интересно.

Свободу Френкелю

Загрузить: windows media real audio

demography.narod.ru : в(ы)ход на главную демографическую страницу

Полезные ссылки:

• семья и брак
• новая семья
• секс и эротика
• коммерческий секс
• contingency
• слова